Кратно четырем (продолжение)
Всю свою ненависть она вложила в удар ногой по стене.
Тя-желое молчание приняло эхо ее рыданий…
— Грубо, сказано, но библейски - верно, —
проронил пастор.
— Грубо, субъективно, политически некорректно,
— за-чем-то возразил Харвей.
— Что Вы хотите этим сказать, сэр? — удивился
Стивен, а израильтянин даже поднял голову и прислушался.
— Я только хочу сказать, что это исторически
неправильно, об-винять арабскую нацию, мусульман, в наших острейших
проблемах.
— Вы считаете, что мадемуазель Николь, не
права?!
— Я знаю, и Вы, пастор, как образованный человек,
конечно знаете, что это арабская цивилизация дала человечеству знания
по астрономии, времяисчислению, математике и философии, а также, важнейшие
открытия в области медицины…
— Семяизвержению, математике… — повторил израильтя-нин.
— Не понятно!
— Вы что, араб?! Мусульманин?! — удивилась
журналистка.
— Нет… Просто я хочу вам, всем, напомнить, что
это арабы, дали нам цифры и созвездия!
— Но это было много веков назад! А что они дают
нам теперь?! — возмутился Ави.
— Между прочим, астрономией занимались еще с незапамя-тных
времен в Китае, в Индии, Персии, Мексике, Египте…— на-чала вспоминать
(что-то из школьной программы?) француженка.
— А вот арабы, кстати, разрушили крупнейшую в
те времена Александрийскую обсерваторию! — вставил израильтянин.
— Вы говорите об обсерватории Птолемея?
— Именно. Так вот, разрушили и разграбили ее уникальные
инструменты как раз мусульмане, а уже потом, много позже, они принялись
строить свои собственные обсерватории.
— А я, хочу сказать, про цифры! Мне совершенно
точно из-вестно, что у арабов, не было, ноля! — встрепенулась журналистка.
— Как это? — удивился американец.
— А вот так: один, два, три - были, а ноля - не
было! Они его привезли из Индии.
— Скажите лучше, что они его украли, как они крадут
все ос-тальное, а потом продают в гаремы своих вельмож! — съязвил Ави.
— Да… — проронил Стивен. — Если мусульмане и внесли,
свой вклад в цивилизацию, то, что они дают нам теперь?!
— Террор! Заговоры! Нефтяной шантаж! — закричали
хором присутствующие.
— Конечно, если бы израильтяне не захватили их
земель… — пытался спорить хирург, используя свои, взятые из теленовос-тей
знания, но не успел закончить мысль.
— А! Конечно! Я так и знал! Опять евреи виноваты!
— вски-пел и закричал, на удивление высоким голосом (почти сопрано)
Ави. Его английский язык с сильным акцентом загремел под сво-дами пещеры:
— Слушайте, вы, стопроцентные! Вы, своим безраз-личием
вскормили Гитлера, за решетками которого сейчас и си-дите! Это вы со
своей брезгливостью обрекли на смерть сотни тысяч евреев-беженцев из
горящей Европы, хотя они, эти не-счастные, с детьми и стариками на перегруженных
кораблях ис-кали спасения у берегов Англии и Америки! Вы, сытые амери-канцы,
вы дали им спасение тогда? Нет!
Или вы, господа англичане, а?! Кто, как не
ваши военные по распоряжению вашего факанного правительства блокировали
корабли с евреями, пытавшиеся прорваться на свою исконную родину, в
Палестину! Кто?!
— О каких кораблях и беженцах Вы говорите? — не
понял связи хирург.
— О каких беженцах?! Да пошел ты, факанный американец,
в свою факанную библиотеку да прочитал бы! А то рассказыва-ешь тут нам
о цивилизации! — немедленно парировал Ави и тут же повернулся к пастору.
— Кто, как не вы, надменные англичане, уходя с позором из колонизированной,
развращенной вами Пале-
стины, оставили нам в наследство все эти проблемы,
настоящий клубок змей! Да! Да! Да! Я говорю о границах, палестинцах,
поселенцах и обо всем том, что Вы, господин пастор, можете попробовать
на вкус сейчас! Лично!
Стивен попытался было что-то возразить, но Ави,
в запаль-чивости, не дал ему сказать и слова:
— Или это не вы с помощью арабских штыков попытались
вернуться в сорок восьмом году в Иерусалим, а?! Да вы всегда расправляетесь
с евреями чужими руками! Я не удивлюсь, если выясниться, что за палестинским
террором стоят ваши, факанные банки! Только когда миллионы евреев сожжены,
заму-чены, изувечены… Вот тогда, вы вспоминаете о сочувствии… Милосердии…
Что ж, теперь побудьте в нашей шкуре, хоть раз! — и, Ави плюнул куда-то
в направлении лифта.
— Послушайте, Ави! Что Вы так горячитесь? Лично
я - всег-да уважала и уважаю евреев, их право на собственное государ-ство,
— вклинилась в спор Николь. — Я вообще считаю, что ны-нешние евреи не
несут никакой ответственности за тот, доисто-рический грех…
— Какой грех? — огрызнулся Ави.
— Ну, убийство Христа, — Николь проникновенно
обращает свой взор к небесам, вернее к низкому своду пещеры, что сдела-ло
ее, словно сошедшей с картины «Кающаяся Мария Магдали-на» (как подумал
о журналистке в этот момент пастор).
— Слушайте, Вы… страдалица! Иисус, Иешуа — Мессия
он или нет, прежде всего - сын еврейской матери! И это наше внутреннее
дело… Кроме того, евреи его не убивали, его убили римляне!
— Да, распяли его римляне, но ведь…
Голоса спорящих постепенно удалялись от сознания
докто-ра. Как сквозь вату доносились отдельные слова, фразы, какие-то
звуки…
На глаза вдруг навернулись слезы, губы задрожали,
и в лин-зах слез окружающее пространство невероятно искривилось, унеслось,
подхваченное горячим световым вихрем…
Бриз освежил лицо, высушил слезы. Харвей почувствовал
себя легко парящим над бирюзой моря, сливающимся с ним и вот уже - белым
гребешком на макушке волны…
…Она бежит в обволакивающем мареве рыжих
волос, легко отталкиваясь грациозными ногами от золотого песка, а при-бой
тут же слизывает ее следы, словно охотясь за ней самой. Кажется, что
она просто скользит над дюнами… Ее обна-женное, загорелое тело встречается
с поцелуем моря, и она отдается ему с восторгом.
Она играет с морем, то ныряя в прохладную
синь, то вы-плывая на гребень волны фейерверком взметнувшихся брызг…
Но вот, она устала и прибой на своей шуршащей ладони выно-сит ее к берегу…
Солнце метнуло последние стрелы, которые
красной ме-дью рассыпались по песку, воде и небу, по ее распущенным
воло-сам… Неотвратимой чернотой ночи, Космос растворяет остат-ки заката,
и свет первых звезд прикасается к обнаженным де-вичьим плечам, прячется
в капельках воды, рассыпанных драго-ценным жемчугом по ее телу… Сумерки
теплым дыханием шеп-чут ей что-то ласковое, а она лежит, зачарованно
всматри-ваясь в непостижимость Пространства, и песок Вечности те-чет
сквозь ее пальцы…
Она приподнимается и, повернувшись, смотрит
прямо в лицо Харвея. Офра так близко к нему, что сквозь шум прибоя он
слышит ее дыхание… Он хочет что-то сказать, но не успе-вает - на глаза
вдруг навернулись слезы, губы задрожали, и в линзах слез окружающее
пространство невероятно искриви-лось, унеслось, подхваченное горячим
световым вихрем…
— Николь, ты ошибаешься, — слышит доктор голос
пасто-ра. — Ты ошибаешься, как впрочем и миллионы людей разных эпох!
Они, называя Иисуса Христа своим Спасителем, слепо….
— А вернее по чужой подсказке! — резко вставил
Ави, ударяя чем-то тяжелым по решетке.
— Да, наученные силами Зла, они противопоставляют
ев-рейского героя - еврейскому же, народу! — пастор достал из кар-мана
брюк маленькую книжицу. — Смотри, Николь, это - Книга, Биб-лия. Если
мы говорим о себе: “Я - Христианин”, что это значит?
— Ну, я думаю… Это значит что мы верим в Бога,
стараемся соблюдать его Десять Заповедей…Верим в спасительную мис-сию
Сына Его…
— Это так. Но откуда пришло к нам это Знание,
эта Благая Весть?
— Пастор, извините, но я - не лицеистка на
экзамене! Я от-лично себе представляю, что такое Святое Писание, — женщина
с нетерпением проверяет высохла ли ее блузка и, убедившись в том, что
она все еще мокрая, обхватывает себя за плечи (“От этого грудь ее
приподнялась и стала еще более объемной” — подумал хирург).
— Но читала ли ты его все?
— О, конечно, нет… «От Матфея» что-то про Деяния
Апос-толов…
— А как насчет Ветхого Завета?
— Я пробовала читать Ветхий Завет. Когда-то. Но,
там начи-наются эти путанные: кто - кого родил, кто - кого убил…
— Вот, Николь, в этом и проблема. Люди принимают
Благую Весть на слух, но не утруждают себя чтением (уж не будем пре-тендовать
на глубокий анализ)! А ведь для верующего в Бога, не может быть Нового
Завета без Ветхого! Помнишь, как сказано: “Кто не почитает Сына, тот
не почитает Отца”. И, как же можно почитать Сына, ничего не зная о многих
делах Отца и его преды-дущих заветах с людьми?!
— А они так не любят евреев, что даже не хотят
понять та-кого простого факта, что эти Десять Заповедей, Бог-то дал,
евреям! — иронично заметил израильтянин. — Между прочим, Бог, избравший
евреев Своим Народом, сделав его Солью Чело-вечества, еще задолго до
появления англий, франций, германий и прочих америк. Не так ли сказано
в Библии, пастор?
— Да, Ави. Конечно, так. Но и ты пойми, что образованные
люди во все времена знали и знают об этом и о роли евреев в цивилизации…
— Жаль…
— Что, “жаль?!” — восклицает журналистка, схватившись
за прутья решетки, как бы готовясь к драке.
— Жаль, что только образованные знают!
— Почему? — удивился Тейлор: спор начал увлекать
и его.
— Так ведь их всегда очень мало в стаде дикарей!
Образо-вание — это свет! А за свет надо платить! Вот и выходит, что
из-древле богачи прячут знание от толпы, манипулируют ею, толпой, в
своих собственных интересах!
— Классовый подход при анализе Святого Писания…
Это интересно! — расхохоталась француженка.
— Это интересная мысль, — сказал Стивен, перебирая
страницы Библии. — Быть может, именно поэтому,
Господь послал Сы-на Своего, что бы Он нес знание всем людям бесплатно…
— Выгнал бы торгующих из Храма, — дополнил израильтянин.
— Во все времена образованные люди понимали и
понима-ют, что настоящее христианство, самое первое, было достижени-ем,
прежде всего, иудейской философии.
— Ведь Мария и Иисус, его ученики-апостолы, их
последова-тели, ведь это был еврейский народ…
— Послушайте как говорит об этом сам Иисус
Христос через Библию: “Не подумайте, что Я пришел нарушить Закон или
про-роков, не нарушить пришел Я, но исполнить”. Только нечистые на руку
хитрецы, используя безграмотность и лень толпы, толпы всегда голодной
и жадной до простых зрелищ, сумели противопо-ставить народного героя
его собственному народу! Сначала это были книжники и особо ревнивые
хранители веры среди самого еврейского народа, а затем, придуманный
ими лозунг о том, что “Иисус - чужой!”, подняли и до сих пор используют
против евреев те, кто их ненавидит и ищет их уничтожения!
— Действительно, как можно убивать евреев во имя
“Отца и Сына и Святого Духа”?! — воскликнул Ави.
— Нет, вообще интересно, на чем построена наша
цивилиза-ция? — Николь уже не смеется и даже не улыбается. — Я хочу
спро-сить, на каких моральных принципах?! Мы верим в Десять Запо-ведей,
где первая: “Не убий!” и, при этом, мы все время убиваем!
— Как может верить или даже говорить, что он верит
во Христа, человек, у которого руки (или помыслы) в еврейской кро-ви!
— вдруг сказал израильтянин, подняв руки в вопрошающем жесте, ни к кому
конкретно не обращаясь.
— Я до сих не понимаю, как можно было именем Бога
и Христа устраивать гонения против евреев, если в Писании Хрис-тос говорит:
“Я послан только к погибшим овцам Дома Израиле-ва…”, между прочим, называя
все остальные народы, “Собака-ми… которых негоже кормить, когда дети
не кормлены”, — задум-чиво проговорил пастор.
— Но ведь евреи не поверили ему! — раскрасневшись
в азар-те спора, восклицает Николь. — Не признали в нем Пророка и да-же
отдали его на распятие, купив его жизнью жизнь осужденного преступника,
вора!
— Поразительно! Мы только что говорили об этом,
и вот, яр-кий пример! Корреспондент средств массовой информации, получивший
образование, как правильно заметил Ави, — свет, продолжает оставаться
во мраке обмана и еще, в силу своих должностных обязанностей, продолжает
держать во мраке толпу!
— Какое право вы имеете меня оскорблять?! — возмутилась
Николь. — Что, пользуетесь тем, что я временно за решеткой?! — она наклонилась
в поисках какого-нибудь предмета, чтобы запус-тить им в обидчика.
— Никто здесь Вас не оскорбляет, мадемуазель,
— доктор пытался успокоить революционно настроенную француженку.
— Да ведь это так просто: открыть Книгу и прочесть,
что нет вины перед Иисусом и первыми христианами на евреях! Нет! И никогда
не было! — закричал израильский бизнесмен.
— Если мы говорим о христианстве и евреях
в рамках Библии (а другого источника нет), то открыв ее и читая, мы
узнаем, что Бог простил евреям все их предыдущие прегрешения! И это
для их всеобщего очищения Он послал Сына Своего, чтобы тот кровью
своей искупил грехи любого человека… Написано же, смотрите: “…ибо
так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего едино-родного, дабы мир
не погиб, но имел жизнь вечную”. Иисус был послан своим же Отцом
на физическую смерть и муче-ния, чтобы явить пример людям! Чтобы каждый
из нас в трудную минуту мог вспомнить Его муки, его страдания: невинного,
но по воле Отца своего, взявшего на себя все наши грехи! Чтобы
каждый из на мог иметь пред собой пример, Вы понимаете?
— Да… Вы хотите сказать, что это Господь Бог и
есть инициатор убийства своего собственного сына… — задумавшись и, как
бы издалека, отозвался хирург.
— Именно! Но — физического убийства; ведь не забывайте,
что основной целью Бога было показать людям, что жизнь Души не заканчивается
с наступлением физической смерти тела. Ос-новная цель пришествия Иисуса
— это доказательство вечности Души, воскресение!
— Но физически, Иешуа был убит не евреями, а римлянами,
пастор! — заметил Ави, утративший агрессивность. — Но Вы го-ворите,
как еврей…
— Когда я закончу свою мысль, то Вы сможете сказать,
что я еще и коммунист.
— Какое страшное сочетание: еврей-коммунист! —
за-мечает Николь, усаживаясь на пол.
— Это не важно, что я не еврей. Я и не коммунист.
Я - просто
верующий человек, которому вера открыла глаза
и дорогу к Све-ту, а не залила их кровавым туманом фанатизма. Вы не
устали, господа? Продолжать?
— Конечно, конечно, Стивен! — хирург с нескрываемым
ин-тересом следил за спором. Усвоенные им с детства аксиомы та-яли и
растекались под беспощадной критикой ясного ума.
— А Иуда?! — не унималась Николь.
— Что, “Иуда, Иуда”! — взорвавшись, Ави жестикулировал,
просунув руки через решетку.
Харвею даже показалось, что не будь стальных прутьев,
то спорщики сцепились бы в рукопашной схватке.
— Это ваши подлецы, лже-христиане, сделали его
преда-тельство притчей во языцех, чуть ли не главной чертой характе-ра
целого народа! — продолжал кричать израильтянин. — Но что-то ни один
из вас не смакует тот факт, что Иуда, предавший и про-давший Христа,
немедленно, — Ави вонзил указательный па-лец в пространство над своей
головой, на секунду смолк, а затем продолжал, сменив крик базарного
торговца на увещевательный тон рэбэ:
— Слышите: немедленно расскаялся в том, что он
сделал! И что об этом говорит Евангелие, а Пастор?
— Вот это место… Ага, слушайте: “…вернул тридцать
се-ребряников первосвященникам”, а потом “…пошел и удавился”!
— Конечно, врагам евреев выгодно изображать его
только предателем!
— Но он, Иуда, первым из учеников Мессии-Иисуса
Христа исполнил призыв “Покайтесь!” Мессия знал с самого начала о своем
предназначении, Иуда же - нет!
— Правильно, Ави. Через поступки Иуды Бог показывает
нам, что человек в состоянии и обязан соизмерять Добро и Зло в своей
душе. И это зависит только от человека, чему он отдаст предпочте-ние,
чему будет служить!
— Но, смотрите, — вновь с чем-то не согласна Николь.
— Что “Смотрите, смотрите”?! — не удержался в
степенном то-не Ави и вновь закричал, — смотрите лучше Вы, в Библию!
Может, читая ее, вы, наконец, поймете смысл жертвы Иисуса и смысл жертвы
Иуды!!!
— Что Вы имеете в виду? — не понял Тейлор.
— Что я имею… Авраам уже занес нож, над своим
единст-венным сыном, чтобы принести его в жертву, как того хотел от
него Бог. Но Бог, видя насколько сильна вера
Авраама, остановил его. Иуда убил себя, и Бог не остановил его, опять
же, потому, что увидел насколько сильны его вера и раскаяние! Вот это-то
и есть Страшный Суд!
Отзвуки последних слов израильтянина еще жили
некоторое время под сводами пещеры, а затем наступила тишина, преры-ваемая
только перестуком падающих где-то в отдалении капель.
Next >> 1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
Copyright © Mark Turkov, 1993
Copyright © Business Courier, 1998 - 2000
|